 | |
|
Карамзина Софья Николаевна
Софья Николаевна Карамзина (1802-1856) была дочерью писателя и историка Н.М. Карамзина от первого брака с Е.И. Протасовой. Она была душою литературного салона, который существовал в доме Карамзиных в 1826-1851 гг. По словам А.Ф. Тютчевой, этот салон «был одним из самых привлекательных центров петербургской общественной жизни, истинным оазисом литературных и умственных интересов среди блестящего и пышного, но мало одухотворенного петербургского света». По свидетельству А.И. Кошелева, вечера у Карамзиных были «единственные в Петербурге, где не играли в карты и где говорили по-русски». «Здесь... царствовал элемент чисто литературный... Все, что было известного и талантливого в столице, каждый вечер собиралось у Карамзиных; приемы отличались самой радушной простотой; дамы приезжали в самых простых платьях, на мужчинах фраки были цветные, и то потому, что тогда другой одежды не носили», - писал В.А. Соллогуб. Михаил Юрьевич был представлен Карамзиным 2 сентября 1838 г. на их даче в Царском Селе, и в тот же вечер Софья Николаевна «вальсировала с Лермонтовым», как сообщала она сестре. Письма С.Н. Карамзиной к сестре Е.Н. Мещерской создают яркую картину времяпрепровождения их семьи. В дни начала знакомства с Лермонтовым Карамзины были заняты подготовкой к празднику в дворцовом манеже — своеобразному маскараду наездников и наездниц - «карусели» - и готовились к домашнему спектаклю. Лермонтов сразу же был приглашен принять участие и в «карусели», и в спектакле и начал активно участвовать в репетициях. Но 22 сентября за появление на разводе с детской игрушечной саблей он был посажен под арест, где просидел 21 день, и праздники прошли без него. Зато потом в Петербург он возвратился в сопровождении Софьи Николаевны и друзей. Дом Карамзиных Лермонтов предпочитал многим светским гостиным; он был очарован сердечностью, доброжелательностью и непосредственностью членов этой семьи и, конечно, их высокими духовными интересами. В их доме было многочисленное, но избранное общество. Здесь 29 октября Лермонтов прочитал свою поэму «Демон». Карамзина писала сестре об этом чтении: «Ты скажешь, что название избитое, но сюжет, однако, новый, он полон свежести и прекрасной поэзии. Поистине блестящая звезда восходит на нашем ныне столь бледном и тусклом литературном небосклоне». Позднее здесь читались и страницы «Героя нашего времени», новые стихи. Софья Николаевна была увлечена поэзией и личностью молодого поэта. С.Н. Карамзина к тому времени уже достигла «бальзаковского возраста», но не ощущала бремени прожитых лет. Как будто оправдываясь в чем-то, однажды она писала сестре: «Мне нужно было бы копаться в самых сокровенных уголках души, чтобы найти там причины недовольства своей судьбой, - и даже тогда я могла бы противопоставить этому чувству неизменно хорошее здоровье, душевную ясность, совершенно не зависящую от моей воли, и вытекающие отсюда тысячи радостей, которые доставляет мне каждый день». Ее неистощимое жизнелюбие заражало окружающих. Даже злоречивый Ф.Ф. Вигель говорил ей: «Не иначе как вы владеете неким притягательным талисманом; из всех знакомых мне женщин вас любят больше всех — а между тем вы многих обижали, одних по необдуманности, других по небрежности. Я не нахожу даже, чтобы вы когда-либо особенно старались быть любезной. И что же? Вам все это прощают; у вас такой взгляд и такая улыбка, перед которыми отступают антипатия и недоброжелательство». Ее талант «громко говорить то, что думаешь, даже в присутствии человека, о котором она говорит» и не наживать себе врагов отмечала и М.А. Щербатова. Однажды, не желая того, она ранила самолюбие столь любимого ею поэта. В письме к сестре она рассказывала, что по ее просьбе Лермонтов написал в ее альбоме стихи, сказав: «если стихи мне не понравятся, порвать их, и тогда он напишет мне другие. Он не мог угадать вернее!» Стихи Софье Николаевне не понравились, она вырвала из альбома этот лист «и, разорвав его на мелкие кусочки, бросила на пол. Он их подобрал и сжег над свечой, очень сильно покраснев при этом и улыбаясь, признаться, весьма принужденно. Маменька сказала мне, что я сошла с ума, что это глупый и дерзкий поступок, словом, она действовала столь успешно, что довела меня до слез». Но Лермонтов «Сказал, что благодарен мне, что я верно сужу о нем, раз считаю, что он выше ребяческого тщеславия. Он попросил обратно у меня альбом, чтобы написать что-нибудь другое, так как теперь задета его честь». В салоне Карамзиных Лермонтов продолжал бывать до последнего отъезда из Петербурга. В апреле 1841 г. Карамзины устроили прощальный вечер для поэта, уезжающего на Кавказ. По словам В.А. Соллогуба, в этот вечер «растроганного вниманием к себе и непритворною любовью избранного кружка, поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые ползли над Летним садом и Невою, написал стихотворение «Тучки небесные, вечные странники!..» Софья Карамзина и несколько человек гостей окружили поэта и просили прочесть только что набросанное стихотворение. Он оглянул всех грустным взглядом выразительных глаз своих и прочел его. Когда он кончил, глаза были влажные от слез...» Софья Николаевна подарила ему на счастье кольцо. По свидетельству многих очевидцев, Лермонтов во время прощального вечера был очень грустен, говорил о близкой смерти и еще больше расстроился, когда кольцо выпало у него из рук. Несмотря на поиски многих людей, слышавших, как оно катилось по паркету, кольцо найти не удалось. 10 мая 1841 г. Лермонтов писал Софье Николаевне из Ставрополя: «Пожелайте мне счастья и легкого ранения, это все, что только можно мне пожелать». Это письмо было последним от Лермонтова к друзьям в Петербург. В стихотворении, вписанном в альбом С.Н. Карамзиной, нашла отражение дружеская и интеллектуальная атмосфера карамзинского дома. Лермонтов упоминает в нем Александра Карамзина («Сашка»), А.О. Сминову и поэта Ивана Петровича Мятлева («Ишку», как его звали в дружеском кругу). ИЗ АЛЬБОМА С.Н. КАРАМЗИНОЙ Любил и я в былые годы,
В невинности души моей, И бури шумные природы, И бури тайные страстей. Но красоты их безобразной Я скоро таинство постиг, И мне наскучил их несвязный И оглушающий язык. Люблю я больше год от году, Желаньям мирным дав простор, Поутру ясную погоду, Под вечер тихий разговор, Люблю я парадоксы ваши, И ха-ха-ха, и хи-хи-хи, Смирновой штучку, фарсу Саши И Ишки Мятлева стихи... 1841 г. Автор: научный сотрудник музея-заповедника «Тарханы» Т.Н. Кольян. |
